Сон в майскую ночь

Быль от Егора Воронова о сборах уклонистов ОРДО (17-21/05/2021)

Несколько дней мне снился странный сон. Один из самых странных за последние несколько лет, да и местами нелогичный, как и любая песня Морфея. Будто отправили меня на сельскохозяйственные сборы. Позвонили в пол-одиннадцатого вечера с работы и говорят: «Завтра утром, к десяти, нужно тебе явиться в отдел мирного агреархата и взять с собой вещи на четыре дня. Да, и чего-нибудь из еды не забудь». Что?! Как?! Завтра?! Звоню знакомым, а те тоже на ушах. «Да, всем работникам бюджетной сферы позвонили — тоже самое. Кипиш даже в администрации. Ты это… смартфон не бери, найди «кнопочный».

Посетовал и начал собираться — комплект белья, толстовка, посуда, блокнот, термос, книжка, старенький «кирпичик» для связи и зарядка. Утром следующего дня (да, сон мой был долгим) купил сушек, ещё пол-литра воды, колбасу. Отправился. Был за полчаса до назначенного времени явки. А там… тьма тьмущая. Знакомые тоже стоят, коллеги по работе и даже кое-кто из читателей. Все мужики. Женщины бегают со списками, представители администрации ругаются — шум, да гам, одним словом. Никто ничего не поймёт. «Вчера уехали те, кого по спискам организации на сельхозсборы подавали, — рассказал мне один из товарищей. — Говорят, что другие города по полтысячи и тысяче человек отправили, а наш город… решил 2500. Ну, как обычно — отличиться. Вот и пошло дело — всех гребут. Вон, Славка, многодетный — у него жена с утра отпуск за свой счёт взяла. Старший в школу ходит, средняя — в садик, а с младшей некому сидеть. У неё на работе ругаются — специалистов не хватает. Она, да начальница. А что им делать? Пришлось ей с детьми оставаться».

Других, кто хотел по делам в Россию поехать, с автобусов снимали — возвращали в город. Третьим, например, железнодорожникам пришлось с ночной смены идти прямо на явочный пункт. Кому-то о сборах вообще утром за два часа «до» сообщили. Люди приехали без сменного белья, только с провиантом в пакетах. Должны были брать тех, кому от 18 до 55 лет, но куда там… Брали и тем, кому уже давно за. Разворачивали даже тех, кто не подходит к полевым работам по состоянию здоровья. Выстроились, значит, мы в очередь и идём в двери агреархата. Все заходят, но никто не выходит. Сотрудники учреждения берут у пришедших паспорта и садоводческое удостоверение. Записывают. Коли нет ксерокопии паспорта, то его забирают и идут оное делать. Говорят: «Ожидайте в актовом зале и коридоре». А там… духота, теснота и возмущения. Потом документы возвращают и отправляют во внутренний двор. Так прошло часа полтора. Потом начали по спискам вызывать пришедших по одному и выстраивать в две линии и отправлять по автобусам. По иронии судьбы я оказался среди работников КП «Простор» (ну, видать в реальности не зря писал так много о них).

Ехали недолго (я — стоя, мест на всех не хватило). До Восточного базара. Там нас выгрузили. Снова проверили по спискам. Жара. Кое-где облачка потягиваются. Снова знакомые, все по «донабору». На базаре — палатка с хот-догами/пиццей/шаурмой, кофе, чай. Очередь и сюда стоит уже. Поодаль биотуалеты (чего во сне только не бывает). Но главная очередь кто-как-стоит во врачебный вагончик. Стоим. Два с половиной часа уже стоим. В 14:00 вагончик закрылся на обед, а через полчаса снова начался приём. Рядом поставили ещё три врачебных стола. И тут стали привозить людей из Енакиево. За час-полтора прошли и мы очередь. Взяли у нас ПГТ-тексты, выдали маску и ещё подписали мы бумагу о добровольном отказе от вакцинации. Снова стали — кто-где, да как. Ждём. Часа через два отправились в Караван-Сарай. Но перед самыми его воротами построили нас и объяснили, мол — сдавайте все смартфоны, повезут вас в поля, а там никак нельзя с ними. Потом к нам вышла женщина из мирных аграриев и представила нам ответственного за нас фермера и сказала: «Вы думаете зачем вас тут всех собрали? Время у нас неспокойное. На случай, если начнётся новое нашествие саранчи, как несколько лет назад, то вам придётся выходить на поля. Поэтому мы должны вас, городских, обучить сельхозработам. Сейчас вас проведут и выдадут крестьянскую одежду. Свою оставите здесь — потом, по окончанию полевых работ, всё обратно вернут».

Двинулись дальше. Вначале с нами должен был общаться психолог, но вместо этого мы смотрели фильм об изобретателе лопаты. Игра актёров была настолько плохой, что захотелось побыстрее в поля, чесн-слово. Далее — узкий коридор и комнатки. В первой спрашивали наши размеры одежды и определяли аграрную спецификацию. Меня определили в полевые опрыскиватели. Следом сдали городскую одежду и нам выдали сельскую — шапку из войлока, майку, хэбэшные рубаху и порты, да лаптевые онучи. Всё новое, только из рукодельни. На всех одёжи, правда, не хватило. Кому-то, у кого был 37 размер ноги, дали 41, а у кого был 46 — получил 45. У кого поболее — те и вовсе остались в своих городских кроссовках. Свой скарб мы упаковали в мешок, на котором написали адрес и Ф.И.О (кому отправлять это, если чего случиться). «Номер свой запомните», — посоветовали нам при сдаче мешка. При выходе ждала раздача фермерских респираторов (куда ж без них в деле борьбы с вредителями-то). К семи часам вечера мы уже стояли на подворье. Ждали, когда ж повезут в село.

Через час снова начали прибывать люди из Енакиево. Ещё часа через полтора нас отправили в сельскую местность. Хотя уехали мы недалеко, конечно. Привезли в пригород, где выгрузили у местного досугово-спортивного клуба. Тут-то и началось расселение. Новая выдача — циновки да спальные мешки. «Вот здесь будете спать, — указали нам, полутысяче человек. — В спортивном зале. Но вы поплотнее давайте, будут ещё люди». Часа через полтора был ужин. Местные фермеры, видать, не ожидали пополнения, поэтому трапезничали мы скоромно — жменька консервированной фасоли, да пара таких же шпротин. Зато уж хлеба с маслом — сколько влезет. Плюс чай и печенье из топленного молока.

Перед сном разъяснили нашу структуру построения в полях. Сначала самая мелкая организация — участок, который входит в бригаду, которая входит в отряд, а та уже в отделение. Заведующий отрядом — золотой человек, спокойный и рассудительный. Такой же у него и отрядный, из городских. А вот директор отделения — доведенный до нервного срыва специалист. Почти не спящий, вечно задёрганный и орущий так, что святые угодники крестятся в киотах. Лексика у него соответствующая аграрным работам. Сообщили нам, что пить спиртное тут строго запрещено, как и фотографироваться (фермеры верят, что вредители забирают души тех, кто себя запечатлевает в сельской одёже). Ещё узнали мы, что тех, кого забрали на аграрный сбор вчера (первое и второе отделение) — ночуют в палатке, прямо возле совхоза. Пожарные бригады им предоставили юрты и соответствующее оборудование. Потом, часа в два ночи, приехало пятое отделение и их разместили уже в здании бывшего сельсовета. Спали они там только в мешках, а некоторые даже на кафельном полу. Другим дали спортивные маты. И вот задумался я во сне. Как так – свободного человека не знамо куда отправляют. Вне его воли и обычных дел. А что поделать – держава решает за тебя. Во сне и не такое бывает.

Утро второго дня. Подъем — в пять часов. Очередь к шести биотуалетам, которые привезли из Макеевки и Шахтёрска. Все одинаковые — в одной одёже, даже и не скажешь, что городские жители: учителя, коммунальщики, управленцы, работники сферы культуры. Воды, которая была привозной, в умывальниках на улице к этому времени уже не было. Аграрии бегают, всех размещают. Работа кипит. Дальше — очередь завтракать. В 07:30 дошла вереница и до нашего отряда. Перловка с тушёнкой, чай, печенье, масло и хлеб. Плюс — поливитамины. После был выезд в поле. И снилось мне, что разместили нас в городских автобусах, родных «двойках», «24» и «четырнадцатом». ПАЗики, да ЛАЗы. Приехали в совхоз. А тут и дождь начался. Разместились под деревьями. Промокли до нитки. Ждали два часа, когда придумают, что с нами делать. А мы в это время нашли возле сельского туалета землянку, да и, недолго думая, нырнули туда. Чуть обсохли, а тут уже и построение, поотрядно. Двинулись. Жирный чернозём к лаптям пристаёт, да кусками отваливается. На чём свет стоит городские в крестьянской форме клянут сборы. Пришли на поле. Вначале была лекция о том, как оказывать первую помощь пострадавшим в борьбе с вредителями, дальше — о картофельных, свекольных и реповых ловушках. Сказали, что в черте города таких уже давно не осталось.

Потом нам начали выдавать лопаты. Советские, новёхонькие, такими по всему миру с саранчой (да и та сама ими не брезгует) борются. Даже в Африке. На каждого лопату записали, по номеру. Показали, как лопату разбирать — где черенок, а где полотно, а где и гвоздь выкручивается. Особо сложного ничего нет. Походили мы часа два с лопатами за плечом, а в 15:00 уже и обед привезли. Снова стоим в очереди — ждём. Дали полущи-полуборщ с тушёнкой, макароны с ней же родимой, ну и чай с печеньем тоже прилагался. Снова дождь пошёл. Промокли, но спрятались в открытом ангаре. А дальше — вступление в комсомол. Хошь-не хошь — а дело обязательное. Хотя те, кто ещё был в советском крестьянстве, просто перезачитывали клятву. Кто не хошь — прочь из совхоза. И дело-то понятное, но… у многих городских возникли вопросы. С крестьянами-то понятно — они сюда пришли по коллективному договору, добровольно бороться с вредителями. Но городские-то, временщики. У многих-то и «корочек» ещё местных нет. Отказаться решились немногие.

Обратно снова ехали в автобусах. Ещё до конца не обсохшие, с комьями грязи на лаптях. Чернозём оттирали, как могли — всё же неудобно перед водителями. Даже во сне. Около семи часов вернулись в клуб. Воды снова нет — предыдущие отряды успели всю израсходовать. Что делать? Трава, да лужи, влажные салфетки (кто взял) и остатки питьевой воды. Туалеты… да, городские — не крестьяне. Привокзальный кошмар, а не сон. В 22:00 — поужинали, всё той же перловкой с тушёнкой, чай со сгущёнкой, консервированная кукуруза, масло, хлеб и вафли. А дальше был ор директора отделения. Оказывается, агреархат пропустил эпилептиков — их вывозили фельдшерские кареты. И ещё тех, у кого было повышенное давление. Приснилось мне, что и летальный случай был. К слову сказать, привезли сюда людей с особыми потребностями — умственными и физическими. Над их неловкостью, что неприятно, смеялись окружающие. Но не их же вина, что с ними такое приключилось. И ещё… городским чётко дали понять, что они тут не особо-то и нужны. Директор отедления так и сказал. Вот и возник вопрос — а зачем мы тут? Раз ни нам, городским, это не нужно, ни им, мирным аграриям. Но кто же сны-то объяснит. Сны они на то и сны, чтоб быть картинами одного испанского художника.

Третий день. Проснулись мы в 05:30. До завтрака далеко. Воды снова нет. Продремали часа два, а потом — кушать. На этот раз — плов с рыбными консервами, масло, хлеб, чай, печенье и витамины. В поля отправились около 09:00. На этот раз решили под рубашки что-то надеть теплое. Приехали. Ждали пару часов куда поведут. Сначала выдали лопаты и к ним специальные секаторы в ножнах, а для лопат ещё и сумку со сменными черенками. Дальше решили научить нас закидывать вредителей картошкой. Рассказали, что корнеплоды эти бывают разных видов. Потренировались, один раз в нас чуть соседняя бригада не попала. А в это время часть нашей бригады повели в поле с лопатами в защитных специальных пиджаках — учить, как нужно грядки вскапывать. По одной, да по несколько. Тут же рядом фельдшеры — предлагают вакцинироваться от чумки. Списки составляют и обещают, что второй этап пройдет на их базе уже в городе.

Вот и солнышко стало пригревать. Показали нас ещё раз, как лопату собирать и разбирать, сами попробовали. Но вскапывать грядки в этот день я так и не научиться — позвали на обед. Очередь… такая, что хоть свечки в церквях ставь. Ещё не дошла до нас очередь, как прибегает директор отделения и кричит: «Рябяты, не успеваем мы. Мой вам совет — ешьте только макароны, а суп не берите. Ешьте на ходу, хоть в посадке. Через 20 минут — выходим». Мы, ясное дело, кто как и обжигаясь, пытаемся поесть, да чаю выпить, но уже нужно бежать. Привели нас к палаткам пожарных, а там… все отделения стоят. Над ними дирижабль летает с оператором, который ручку быстро-быстро крутит ручку телекамеры. Постояли часа два и обратно, в поля — сдавать лопаты и секаторы. Да всё по жаре. Уже и время уезжать, ан-нет. Повели нас к мирным механизаторам. Что нужно было делать? Прятаться в ямку под проезжающим трактором. Посмотреть, да почувствовать, мол как это. Что поделать — полевые работы они такие. А в это время в полях уже комбайнеры работали — сено закидывали. То малыми, то тяжёлыми тюками. В общем, атмосфера та ещё была, похлеще всяких файер-шоу городских.

Вернулись в свой клуб уже к восьми часам вечера. Потные, грязные и… ждущие воды. На этот раз её привозили в бочках и обновляли несколько раз. Туалеты тоже почистили, а в спальне-спортзале… ох, такие ароматы могли бы повергнуть в шок любые животноводческие хозяйства. Решили мы со своими однокрестьняцами сходить в этот вечер в магазин. Нашли отрядного, отпросились. Вышли. В сельском магазине много городских в крестьянской одёже стоят, а рядом работники местной дружины на веселых парах. «Чего, на мамкиных деньгах живёте?», — вопрошали они у очереди. А мы просто стояли. Кто мороженое купил, кто водичку, кто — сигареты. Курили мы много. Вернулись к ужину, около пол-одиннадцатого. И снова в очередь. Что было на ужин – уж и не помню. Но точно – кукуруза, чай, масло, вафли и тушёнка в чём-то.

Четвёртый день. Завтрак в половине девятого, а после — отбыли в поля. Очереди, очереди, очереди. Потом — вскапывание лопатами, кто не успел в предыдущий день. Какие-то бумаги, подписи. Чистка лопат. Лекция от фельдшеров и почти весь день — ожидание на солнце. На жарком, очень жарком солнце. Сдача под роспись лопат. После — возвращение в клуб и снова разнос от директора отделения. Мол, если городские будут замечены пьяными, то отправят их в стройбригады. Одни уже такие друг дружке чистили овощи, а после рыли яму для трактора и помирились. Успели в этот день на воду (хоть немного умылись). Ужин к ночи — ячневая каша с тушёнкой, кукуруза, масло, хлеб, чай и вафли. А после — долгие разговоры на карематах, храп соседей и… фонарь в глаза сверху, который в течение этих четырех дней моего сна перед сном-во-сне светил в глаза.

Пятый день. Подъем в пять утра и завтрак, точь-в-точь такой же, как ужин до этого. Проверка всех участков, бригад, отрядов и отделений. Разнос от директора и…. пять с лишним часов ожидания ПАЗиков и ЛАЗов для отбытия в Караван Сарай. Там снова выдали маски, а потом уже и городскую одежду, хлебные и отпустили на все четыре стороны городской жизни. По совпадению я проснулся в автобусе. Открыл глаза и посмотрел на наш город. Ямы под мостами, облупившаяся «шуба» на пятиэтажках, ДТП на дороге возле площади Победы. Горловка, как Горловка. Ничего нового в её тридцатилетней энтропии. Повышенные тарифы на коммунальные и проезд не по 10, а уже 14 рублей, растущие цены и никак не произрастающие заработные платы. Отсутствие новых домов и требования работать лучше. А за горизонтом гремит украинская артиллерия. И я, научившийся во сне собирать и разбирать лопату.

(все совпадения с реальностью случайны, а действия навеяны сном)